У весен последних особенно жесткий стиль, Как почерк под утро. Ты знаешь, как раз такой, Который подходит к моим двадцати шести. Мое одиночество пишет моей рукой, Сбивается, и, не попав ни в одну строку, Потоком стекает куда-то за крайний слог. Теперь, каждый раз собираясь на перекур - До боли сжимать в опустевшей руке весло. Харону привет. Здесь я плаваю только сам. А медь с языка пусть срывается хоть орлом, Хоть решкой - презрительно - налом за чудеса - Я тоже сорвусь с языка горячо и зло, Поскольку у весен опять не хватает слов, Поскольку всегда - по обломку за четвертак. И кроме меня - никого, для кого излом Не в ногу со мной разошедшегося моста Казался бы домом на несколько лет вперед. И я привыкаю, что в плещущей тишине Мое одиночество вместе со мной не пьет Никто из мелькающих в каждой его волне.