Да, весна победила, но как-то не с тем и не так.
Впрочем, с теми и с той пасторалью изрядно мутило.
Так у диких племён заменяет сознанье светило,
а домашних питомцев зомбирует выход во двор.
Солнце дарит измен и страстей неразменный пятак,
и струится эфир от желанных и сладких наречий.
Укрощает Джульетта балкон назначением встречи,
воздыхатель плюётся и мысленно взводит затвор.
Нам пейзаж предъявили. А думали: будет другим...
Лето, осень, зима... И опять повторится сначала...
Корабли одиноко торчат, не дойдя до причала,
и сгорают под солнцем, с мостами на общем костре.
Под гребёнку сметая (но прочее нам не с ноги),
будет оттепель, так, что захочется холод и вьюгу.
Воля, равенство, братство – по духу, по крику, по кругу.
Это тоже весна, но из тех, что доходит быстрей.
Эту кашу сварить не терпелось ни этим, ни тем.
В тихом общем котле каждый рвался туда, где погуще.
Как-то всуе, без вер – в сотый раз захотелось как лучше.
И в стотысячный раз нам весна показала, кто где...
Так проходит и слава мирская и ломка систем,
так гниют по весне апельсины, гвоздики и розы.
Крыша марта, апрельские грозы и майская проза.
Так выходит,
наружу,
надёжно,
порой,
по нужде.
Мы не станем стенать, и ругаться, и громко кричать.
Мы смеёмся с весны, побудившей простые посадки.
Зеленеют побеги на густо навоженной грядке,
но срываться в побег почему-то никто не спешит.
Так находит и место, и время, и подпись – печать.
Так выводят ручьи и потоки на чистую воду.
Победила весна и свою и чужую природу.
Для себя,
для порядка,
для чьей-то
(не нашей)
души...